Публично-правовые элементы гражданско-правовой ответственности за вред окружающей среде

В силу многих причин, прежде всего, в связи с отсутстви­ем законодательных основ, определяющих гражданско-право­вую ответственность, при попытке разобраться в ее сущности исследователь непременно оказывается в эпицентре научной полемики, в которой едва ли способна родиться истина.

На­личие особенностей возмещения экологического вреда, во многом, из-за специфики окружающей среды и ее компонен­тов как объектов охраны, ставят проблему гражданско-право­вой ответственности за вред, причиненный окружающей сре­де, на первый план в научных дискуссиях. Особенно актуален вопрос о пределах частно-правовой и публично-правовой от­ветственности за экологические правонарушения.

В настоящее время формируется концепция о публично­правовой природе экологического вреда и эколого-правовой ответственности за его причинение.

На наш взгляд, говорить об эколого-правовой ответствен­ности в сфере возмещения экологического вреда как о само­стоятельном виде юридической ответственности на сегодняш­ний день несколько преждевременно, основной причиной этого являются положения действующего гражданского зако­нодательства.

Согласно общих положений российского гражданско­го права (ст. 8 ГК РФ), к одному из оснований возникновения гражданских прав и обязанностей относится причинение вре­да.

В доктрине гражданского права основной концепцией гражданско-правовой ответственности является трактовка ответственности как правоотношения, возникающее в силу определенных юридических фактов (правонарушений). Вто­рой значимой точкой зрения является определение граждан­ско-правовой ответственности через категорию «обязанность» — как обязанность лица нести предусмотренные нормами пра­ва отрицательные последствия за совершенное правонаруше­ние, выражающиеся в лишении правонарушителя прав (благ) в пользу потерпевшего.

Таким образом, совершая юридический факт эколо­гического правонарушения, причинитель вреда вступает в гражданские правоотношения с потерпевшим, исходя из по­ложений генерального деликта (ст. 1064 ГК РФ), распростра­няющегося на все виды причиненного вреда, без каких-либо исключений.

Несмотря на то, что генеральный деликт присутствует в гражданском законодательстве стран континентальной систе­мы права, в странах Европейского Союза установлены публично-правовые механизмы возмещения экологического вреда в натуральной форме: возмещение экологического вреда в нату­ре происходит в рамках административно-правовых процедур.

В нашей стране ответственность за вред, причиненный окружающей среде, основывается на положениях гражданского законодательства о возмещении убытков (ст. 15 ГК РФ), а также главы 59 ГК РФ «Обязательства вследствие причинения вреда».

Тем не менее, нельзя отрицать, что в гражданско-право­вой ответственности за причинение вреда окружающей среде присутствуют публично-правовые элементы.

Вопросу о публично-правовых элементах в гражданском праве цивилисты посвятили немало работ. В области граждан­ско-правовой ответственности за экологические правонаруше­ния таких исследований до настоящего времени не проводилось.

Как верно отметил Ю. А. Тихомиров, частное и публичное право — это «две большие семьи, сосуществующие и взаимодей­ствующие в общем правовом пространстве. Элементы «публично­го» … проникают в нормативную ткань отраслей частного права, «живут» там как клетки правового организма, скрепляют норма­тивные массивы этих отраслей, придают им ориентацию и дают защиту. Они выступают то как «внешние» регуляторы, то в обо­лочке институтов и норм соответствующей отрасли. Трудовое, экологическое, земельное, предпринимательское, банковское и другие отрасли социального права либо содержат своеобразный баланс этих начал, либо отражают даже приоритет «публичных» начал как эффективного способа обеспечения личных интересов. Особенно это заметно там, где «одномоментное» слияние инди­видуальных интересов в общий интерес требует публично-право­вого регулирования, подробной регламентации обязанностей и полномочий государственных органов, введения мер ответствен­ности. В законодательстве об охране окружающей природной среды без труда выявляется такая мера «публичного».

В качестве яркого примера публично-правового элемента гражданско-правовой ответственности может выступать поря­док определения размера причиненного окружающей среде вреда, в частности, таксовый метод.

Вопрос о природе таксовой ответственности до настояще­го времени является предметом дискуссий. Идею о самосто­ятельном характере таксовой ответственности поддерживал, например, так видные ученые, как профессор В. В. Петров. Он полагал, что таксовая ответственность представляет собой са­мостоятельный вид ответственности по природоресурсному законодательству.

В. К. Быковским были определены специфические осо­бенности таксовой ответственности, отличающие ее от граж­данско-правовой в традиционном понимании.

• ущерб устанавливается на основе специальных норм, содержащихся в постановлении Правительства РФ и других актах;
• ущерб рассчитывается на основе такс — условных единиц исчисления вреда. Такса представляет собой заранее опреде­ленный размер взыскания;
• к природным объектам практически при определении размера ущерба нельзя применить балансовую, розничную и иные способы оценки. Таким образом, не применяется рыноч­ный способ оценки, господствующий в сфере действия граж­данского права;
• ущерб причиняется природному объекту;
• регулируется самостоятельной отраслью законодательства;
• особый порядок возмещения вреда.

В качестве одного из примеров такс можно привести расчет ущерба на основании постановления Правительства Российской Федерации от 8.05.2007 г. № 273 «Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства» и взыскиваемого за незаконную рубку, выкапывание, уничтожение или повреждение до степе­ни прекращения роста деревьев хвойных пород с диаметром ствола 12 см и более и деревьев лиственных пород с диаметром ствола 16 см и более — в размере 50-кратной стоимости древе­сины данных видов деревьев, исчисленной по ставкам платы за единицу объема лесных ресурсов.

Таким образом, по утвержденным таксам природополь­зователь перечисляет в доход государства сумму ущерба, ис­численную в кратном к ставкам стоимости древесины размере.

Из отечественных авторов наиболее верно определил юридическую природу такс В. В. Петров. По его мнению, так­сы представляют собой условные единицы оценки ущерба с учетом затрат, вложенных в содержание хозяйства (лесного, рыбного, охотничьего), а также в необходимости наказания виновного.

Считая таксы кратными или штрафными убытками не­обходимо подчеркнуть, что они подразумевают присутствие элемента публично-правовой ответственности, так как вклю­чают в себя как реальный ущерб и упущенную выгоду, так и штрафную санкцию за совершенное правонарушение.

В настоящее время в практике арбитражных судов, Вер­ховного суда РФ и Конституционного суда РФ определяются особенности возмещения вреда, причиненного природным ресурсам, в денежной и натуральной форме.

На сегодняшний день можно констатировать факт нали­чия противоречивой арбитражной практики о возмещении вреда, причиненного почвам.

В большом количестве арбитражных судебных актов раз­личных инстанций рекультивация земель рассматривается как один из способов возмещения вреда (возмещение в натуре), затраты на ее проведение зачитываются в счет компенсации вреда в денежном выражении, а при полном восстановлении ответчиками почв в исках о возмещении вреда суды отказыва- ют.

В других случаях арбитражные суды вообще не относят расходы на рекультивацию к расходам на возмещение эколо­гического вреда, и считают ее основанной на законе обязанностью.

Определением Конституционного Суда РФ от 9.02.2016 № 225-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы обще­ства с ограниченной ответственностью «Монолит и К» на нару­шение конституционных прав и свобод пунктом 3 статьи 77 и пунктом 1 статьи 78 Федерального закона «Об охране окружа­ющей среды» даны разъяснения сложившейся ситуации.

В частности, Конституционным судом РФ сделан вывод, что учет затрат на проведение мероприятий по восстановле­нию окружающей среды применим исключительно к опреде­ленным случаям. В частности, при решении вопроса об учете затрат судом должно быть установлено:

• неумышленное причинение вреда окружающей среде;
• совершение причинителем вреда за свой счет актив­ных действий по реальному устранению причиненного вреда окружающей среде (ликвидации нарушения) до принятия в отношении него актов принудительного характера;
• понесение причинителем вреда значительных матери­альных затрат, направленных на ликвидацию нарушения.

Кроме того, при вынесении таких актов должны учитывать­ся обстоятельства, определяющие форму и степень вины причи­нителя вреда (в частности, было ли совершено правонарушение с целью получения экономической выгоды), характер его последу­ющего поведения и последствия правонарушения, а также объ­ем затрат, направленных им на устранение нарушения.

Таким образом, Конституционным судом РФ была пред­принята попытка определить случаи, в которых возможен учет затрат на возмещение вреда в натуральной форме при опреде­лении размера причиненного вреда. При этом необходимо от­метить, что некоторые формулировки нуждаются в уточнении. В частности, непонятна стоимость понесенных затрат, которые должны быть оценены как «значительные», не решен вопрос о возложении на причинителя вреда фактически «двойной» обя­занности: возместить вред в денежном выражении и в натуре.

Рассматриваемые противоречия судебной практики свидетельствует о наличии публично-правовых элементов гражданско-правой ответственности за экологический вред, возмещаемый в натуральной форме, а также о возможности вынесения отношений, складывающихся в сфере возмещения вреда окружающей среде путем проведения восстановитель­ных работ, за пределы частно-правового регулирования.

Рассмотрим зарубежный опыт. В государствах, являю­щихся членами Организации экономического сотрудничества и развития, то есть, в странах с высоким уровнем жизни, воз­мещение экологического вреда осуществляется в рамках как гражданско-правовых, так и административных процедур.

Например, в США действует смешанная система, вклю­чающая в себя нормы гражданско-правовой ответственности и административные полномочия, позволяющие Агентству по охране окружающей среды США издавать обязательные постановления об устранении загрязнения, подкрепляемые угрозой наложения крупных штрафов за их неисполнение.[11]

В большинстве стран Евросоюза действуют дифференци­рованные подходы к изучению, регулированию и порядку воз­мещения будущих (прогнозируемых), текущих (фактических) и прошлых экологических ущербов в соответствии с Директи­вой 2004/35/СЕ Европейского парламента и Совета от 21 апре­ля 2004 года об экологической ответственности в отношении предотвращения и ликвидации вреда окружающей среде (да­лее — Директива 2004 г.).

Согласно положений Директивы 2004 г., понятие эколо­гического ущерба (вреда) применяется исключительно к тем природным компонентам, возможность восстановления ко­торых в натуральной форме существует, а именно, к охраня­емым видам и природной среде обитания, водным ресурсам и земельным ресурсам. Директива 2004 г. не применяется в отношении вреда, причиненного атмосферному воздуху, озо­новому слою и околоземному атмосферному пространству, а также недрам.

Директива 2004 г. устанавливает административный по своей сути режим юридической ответственности за причи­нение экологического ущерба, поэтому его устранение в ев­ропейских странах проводится в рамках публично-правовых процедур.

Например, в Республике Польша, в целях реализации Директивы 2004 г. был принят национальный закон «О предот­вращении и устранении экологического ущерба» от 13 апреля 2007 года, основывающийся на модели административной от­ветственности, касающейся выполнения административных предписаний природопользователями. Положения польско­го закона применяются к непосредственной угрозе возникно­вения экологического ущерба и экологическому ущербу, при­чиненному деятельностью природопользователя.

Со вступлением в силу с 1.03.2017 изменений в статью 78 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» должны быть определены порядок и условия зачета затрат на устранение вреда, причиненного на­рушением законодательства в области охраны окружающей среды.

Вышеизложенное свидетельствует о высокой актуально­сти рассматриваемой темы и о необходимости проведения дальнейших научных исследований в данном направлении.

КОДОЛОВА Алена Владимировна
кандидат юридических наук, старший научный сотрудник Санкт-Петербургского научно­исследовательского центра экологической безопасности РАН