Традиционное природопользование и требования к сохранению окружающей среды: основные противоречия

Несмотря на развитие информационного общества, от­ношения собственности остаются ключевым индикатором развития общества, оказывают существенное влияние на со­циально-экономическое развитие государства, отдельных со­циальных групп и субъектов.

Во многих случаях неоспоримой является связь между правосубъектностью участника правоот­ношения и наличием/отсутствием у него права собственности на материальные блага. Обладание материальными и немате­риальными ресурсами обеспечивает возможность лица быть активным участником гражданских правоотношений, уча­ствовать в хозяйственной деятельности и реализовывать свои права и законные интересы.

Наиболее сложные проблемы возникают в отношении тех благ, которые исчерпаемы и ограничены. К таким благам можно отнести, прежде всего, природные ресурсы. Они не только исчерпаемы с позиции их хозяйственного использова­ния. Любое «умаление» данных ресурсов в результате челове­ческой жизнедеятельности приводит к нарушению экологиче­ского баланса, оказывает негативное воздействие на жизнь и здоровье людей.

Однако для некоторых социальных общностей негатив­ные последствия эксплуатации природных богатств оказыва­ют более сильное и масштабное воздействие. Речь идет о наро­дах, где до сих пор сохраняется в качестве основополагающего определения своей этнической идентичности близость и связь к природе. Так, основным критерием при проведении раз­личия между коренными народами и национальными мень­шинствами называют сохранение своей культуры, связанной с особым способом использования земельных и природных ресурсов.

Существует значительное количество международных до­кументов, связанных с предоставлением коренным народам особых прав. Международные нормы обязывают государства осуществлять меры по защите и сохранению окружающей среды, территории, которые они заселяют. Кроме того, зна­чительное внимание (например, в Конвенции №169 о ко­ренных народах и народах, ведущих племенной образ жиз­ни в независимых странах) уделяется вопросам земельных правоотношении’ данных этнических групп. При этом Р. Ш. Гарипов верно указывает, что земля, согласно Конвенции №169, подразделяется на два вида: 1) традиционно занимае­мая и 2) используемая. Традиционно занимаемая земля — это земли традиционного проживания аборигенов, в отношении которых за соответствующими народами признаются права собственности и владения. Это публично-правовое право, в рамках отношении’ «государство-народ», а не частноправовое, когда земля выступает как объект хозяйственной деятельности. Используемая земля — это те земли, к которым у коренных народов есть традиционный доступ для осуществления своей необходимой и традиционной’ деятельности. Таким образом, используемые земли находятся в большей степени под регу­лятивным воздействием частного права. Однако в российском законодательстве такого «дуалистического» разграничения права собственности на землю не произведено, что является, на наш взгляд, одной из первых проблем правового статуса об­щин коренных малочисленных народов. Несмотря на наличие в российском законодательстве преимущественных прав об­щин коренных малочисленных народов, в том числе по реали­зации имущественных прав на земельные участки, существует достаточное количество проблемных вопросов правоприме­нения.

Второй ключевой проблемой необходимо признать от­сутствие четкой взаимосвязи между гражданско-правовым статусом коренных малочисленных общин, закрепленным в Гражданском кодексе РФ с теми целями, ради которых данные общины создаются Одной из таких целей является сохране­ние и закрепление за общинами территорий традиционного природопользования.

Понятие территории традиционного природопользова­ния рассматривается в науке как исторически сложившиеся способы комплексного, экологически сбалансированного, не­истощительного использования природных ресурсов, а также их защиты и контроля со стороны коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Фе­дерации в пределах территорий их исконного проживания, направленного на удовлетворение их личных потребностей. Под традиционным природопользованием также понима­ется исторически сложившиеся, экологически обоснованные способы использования объектов животного и растительного мира, земельных и других природных ресурсов коренными малочисленными народами Севера. В приведенных опреде­лениях указывается на несколько ключевых признаков — тра­диционность уклада, экологическая сбалансированность и удовлетворение личных потребностей. При этом не акцен­тируется внимание на то, что перечисленные особенности должны оцениваться с позиции исторически существовавше­го уровня освоенности той или иной территории, численно­сти проживающего населения, ведения промышленной раз­работки природных ресурсов и пр. В связи с этим хотелось бы обратить внимание на вывод одного из судов РФ, что льготы для объединения граждан (общины) обусловлены существен­ным значением сохранения традиционного образа жизни ко­ренных малочисленных народов для их выживания. Именно выживания, а не развития. Сохранение традиционного укла­да даже немногочисленной группы населения практически невозможно при существенном изменении количественных параметров всех названных элементов. Они с неизбежностью вступают в противоречие с целями создания общин коренных малочисленных народов.

Эксперты отмечают, что «в последнее десятилетие темпы освоения и захвата северных земель, связанных с энергетикой и горнодобывающей отраслями ускорились, и это привело к усилению конфликтов с коренными народами, включая не­законное выселение с земель, которые они считали своими семеиными и родовыми угодьями на протяжении веков. Этот процесс также привел к беспрецедентным темпам урбани­зации коренного населения Сибири и Дальнего Востока».

«Преобладание интересов ресурсодобывающих энергети­ческих компании на территориях традиционного прожива­ния коренных народов приводит к тому, что защита их зе­мельных прав сводится лишь к соглашениям о компенсации и политике изолирования (принуждения к проживанию в ограниченных по территории поселениях муниципальных образовании)». «Истощение природно-ресурсного потенци­ала северных территории под техногенным давлением прояв­ляется в снижении продуктивности пастбищ и промысловых угодии и сопровождается абсолютным сокращением террито­рии обитания коренных малочисленных народов Севера. Для коренных малочисленных народов Севера истощение природ­но-ресурсного потенциала означает усиливающееся ограниче­ние условии для существования». Приведенные данные неу­тешительны, но они позволяют сделать вывод, что стремление к сохранению традиционного типа природопользования как основы существования общин коренных малочисленных наро­дов, не является эффективным способом решения глобальной задачи по охране окружающей природной среды в наиболее уязвимых экосистемах Севера и иных территорий. Более того, в литературе приводится несколько неоднозначная ха­рактеристика, что влияние промышленного освоения на тра­диционное природопользование неоднозначно: в регионах, где сильны протекционистские установки властей и налажено партнерство с бизнесом, оно стимулирует развитие традици­онного природопользования, в то же время ухудшая качество ресурсов среды.

Интересы крупнейших энергетических корпораций ока­зываются в прямом противоречии с целями создания общин коренных малочисленных народов. Более того, эти цели ста­новятся основной для возникновения конфликтов с иными социальными группами, проживающими на территориях, близких к местам традиционной жизнедеятельности корен­ных народов. При этом все перечисленные группы оказывают существенное влияние на состояние природной среды, эко­логического баланса, не применяя, как правило, каких-либо инновационных технологий по восстановлению земельных участков, добыче природных ресурсов с наименьшими отри­цательными последствиями.

Традиционное природопользование не может противо­стоять тем угрозам, которые связаны с эффектом глобализа­ции. Экологический кризис теперь не имеет регионального масштаба. В Организации объединенных наций действует программа ООН по окружающей среде (UNEP) которая на­целена на координацию охраны природы на общесистемном уровне. Изменение климата, истощение озонового слоя и пр. стали проблемами глобального масштаба. На сайте ООН дается информация о том, что без решение проблем охраны окружающей среды невозможно обеспечить долгосрочную устойчивость рынков и экономических хозяйств, так как эко­логические потери ведут к истощению природного «капитала», который обеспечивает основу существования человека. В этом случае попытка сохранения экологического баланса на отдельных территориях, лицами, не имеющими необходимых финансовых средств, ведущими практически натуральное хо­зяйство, практически невозможна.

Малопродуктивными представляются попытки иссле­дования правового положения коренных малочисленны на­родов, изучения ситуации с обеспечением прав коренных малочисленных народов на осуществление традиционной хозяйственной деятельности вне комплексного подхода к освоению природных ресурсов Севера и иных подобных тер­риторий. Отмечается, что тип региональной инновационной системы пионерного хозяйственного освоения природных ресурсов (в том числе арктического шельфа России) форми­руется крупными корпоративными структурами. Интересы корпораций связаны с извлечением прибыли. Государство, об­ладая недостаточными возможностями в создании эффектив­ных преград для ограничения непомерных запросов подобных субъектов, должно одновременно решать разнонаправленные задачи. С одной стороны, способствовать освоению труднодо­ступных территорий, усилению позиций в Арктике, с другой, решать вопросы декларативности и противоречивости как законодательства, так и правоприменительной практики в отношении соблюдения прав коренных малочисленных народов. Именно по этой причине современное законодательство и принятые программные документы нацелены на решение одной из задач — либо поддержка коренных малочисленных народов, либо социально-экономическое развитие самих территорий.

Сохранение традиционного природопользования воз­можно было бы путем предоставления специальных правовых режимов собственности и на земли, и на все природные ре­сурсы, находящиеся на территории исконного обитания того или иного коренного народа. Однако не случайно Г. Д. Гурвич согласился с Леоном Дюги в том, что римская идея абсолют­ной собственности все больше и больше исчезает из современ­ной юридической жизни: «вместо нее появляется другая идея — идея функциональной или относительной собственности, которая рассматривает собственность как функцию целого и допускает ее ограничение посредством ряда позитивных обя­зательств, заключая собственность в узкую систему гарантий и ограничений, которые ей вменяются в обязанность во имя общественной солидарности». Сохранение сложнейших и хрупких природных систем должно стать основной задачей и основной целью развития территорий, где сплелись интере­сы крупного бизнеса, государства и коренных малочисленных народов. Это позволит устранить декларативность существую­щих и вводимых правовых норм, обеспечит баланс интересов участников данных отношений, и позволит аккумулировать ресурсы для применения научного подхода к освоению при­родных богатств Севера и их сохранению для будущих поко­лений.

ПИСАРЕВ Георгий Анатольевич
кандидат юридических наук, директор юридической фирмы «АСЕССОР», г. Рязань